Красный.
Карл и Клара.

Дивным вечером, в пальто нараспашку, помахивая футляром с кларнетом, Карл шел по багряному осеннему парку. За парком уже догорал кровавый закат, воздух был чист и пронзительно прозрачен. Карл был красив и знал это. Он был в прекрасном настроении и состоянии духа.
Карл вошел в театр со служебного входа, прошел в уборную и переоделся во фрак. Медленно потягивая вино, он дождался звонка, возвещавшего, что музыкантам пора на сцену, поправил перед зеркалом волосы, одернул крахмальную манишку, взял свой инструмент и отправился на сцену.

Артисты были сегодня в ударе, и концерт прошел отлично. Восхищенные слушатели забросали сцену цветами. Карл подобрал несколько красных и белых роз и, все еще пребывая в прекрасном настроении, направился обратно в уборную, чтобы привести себя в порядок, снова переодеться в свой обычный костюм и взять пальто.
Переодевшись, Карл оглядел нежные розы и подумал о Кларе - розы окажутся сегодня весьма кстати. Он аккуратно сложил цветы в букет и любовно перевязал их кусочком алой бархатной ленты. Захватив букет и бутылку красного вина, завернутую в папиросную бумагу, Карл вышел из уборной, запер за собой дверь и, перекинувшись в коридоре парой слов с приятелем-альтистом, отправился к Кларе.
Он снова прошел через освещенный фонарями парк, с удовольствием ступая по опавшим кленовым листьям, устилавшим дорожки толстым красно-золотым ковром, прогулялся по набережной и подошел к дому Клары.
Он поднялся на третий этаж и постучал в ее дверь. Ответа не было. Карл подождал пару минут и постучал еще раз погромче - снова без ответа.
Карл тонко улыбнулся, аккуратно поставил бутылку и футляр с кларнетом на каменный пол лестничной площадки и достал из кармана пальто свой ключ от Клариной двери.
Открыв дверь, Карл вернул ключ обратно в карман, взял бутылку и кларнет и вошел в квартиру.
В квартире было тихо и темно, только из спальни лился приглушенный свет.
Карл снял пальто и прошел на кухню. Там он поставил на серебряный поднос вино и тяжелые хрустальные бокалы, положил рядом букет, перевязанный алой лентой, и понес все это в спальню.
В спальне на ночном столике горела ночная лампа. Рядом с ней лежало роскошное ожерелье из красного коралла.
Клара спала. Она лежала на левом боку, и алые шелковые простыни ласково обтекали ее великолепные формы. Карл полюбовался на ее нежную белую грудь и стройную, словно алебастровую руку с длинными кроваво-красными ногтями, мягко лежавшую на отливающей огнем ткани.
Он поставил поднос на столик рядом с ожерельем, зажег красные свечи и погасил лампу.
Продолжая любоваться спящей красавицей, Карл неторопливо разделся, налил вино в бокалы и присел на постель рядом с Кларой. Он взял ее алебастровую руку и поцеловал тонкое запястье.
Клара улыбнулась, открыла прекрасные глаза и села на своем огненном ложе.
Не отрывая от нее восхищенного взгляда, Карл протянул ей бокал с рубиновым вином и белую розу. Клара взяла розу тонкими пальцами, сорвала с колючего стебля нежный бутон, обмакнула его в вино и поднесла к коралловым устам.
Белый цветок источал винную кровь, она капала на тугую Кларину грудь и стекала с нее крупными каплями. Капли согревались от жара ее тела, Карл ловил их губами и вдыхал пьянящий аромат коктейля из роз, вина и женщины. Голова его кружилась. Алая страсть, витавшая в воздухе спальни, заполнила все существо Карла и передалась Кларе. Они забыли про вино, розы и свечи и отдались друг другу и алой страсти.
Но ничто не длится вечно, и огненная страсть постепенно остыла. Смолкли звуки поцелуев, и красный шелк простыней замер в покое. Тихий прозрачный сон сошел на утомленных Карла и Клару.
Карл проснулся через час во тьме. Свечи погасли, стояла полная тишина, нарушаемая лишь легким дыханием спящей Клары.
Карл тихо встал, оделся, поцеловал Кларино теплое плечо и вышел из комнаты. Он уже надел пальто и открыл дверь на лестницу, когда перед его мысленным взором предстало роскошное коралловое ожерелье, лежавшее на ночном столике Клары. Его восхитительный цвет напомнил Карлу цвет Клариных губ...
Карл медленно, стараясь не шуметь, вернулся в спальню и нащупал на столике кораллы. Он сунул их в карман пальто, снова вышел на лестницу и запер дверь на ключ.
По пути домой Карл теребил в кармане коралловое ожерелье, снова и снова вызывал в памяти нежные губы своей подруги и тонко улыбался.
Внезапно он поймал себя на ощущении, что руки его как-то странно пусты, и понял, что его кларнет остался у Клары...

Отредактировано Vassa (03-10-2010 16:28:09)

Цвета Тишины.

Она открыла окно, чтобы впустить в дом золотой осенний воздух, пахнущий тихой спокойной смертью. Глаза ее были залиты слезами, и от этого мир за окном казался нерезким, текучим – как на фотографии через вазелиновый фильтр.
Маленькие коты сидели на балконе. Все молчало. Только вечносуетная осина трепетала в недвижном воздухе в своем вечном раскаянии ни о чем.

Из очень старого Florida. USA 2003

...
Она была как маленькое животное, которое не может ни забодать ни растоптать своего любимого мучителя.
Как маленькое животное, которое будет терпеть любое грубое обращение, только бы все оставалось по-прежнему.
Как маленькое животное, что будет терпеливо сидеть взаперти и сносить даже побои, прижмуривая только глаза, чтобы их не поранили, зная по опыту, что все это не может продолжаться вечно, что рано или поздно наступит тот момент, когда все оно кончится - так или иначе, но кончится, когда узкую дверцу клетки приоткроют зачем-нибудь, и - вот тогда можно будет, улучив момент, рвануться, задыхаясь, разрывая кожу и сердце, но наконец вырваться - туда, где ждут другие такие же как ты, ждут те, которые всегда поймут тебя, как бы невнятно ты ни говорил, поймут так, как ты мечтаешь, чтобы тебя поняли, как никогда не понимают там, откуда ты вырвался...
Туда, где живут прекрасные, многогранные образы, умные молчаливые слова, каких нет более нигде, странные знаки, загадочные символы, многозначительные многоточия и полные глубочайшего смысла пустые строки...
И тогда закружится голова, и высохнут слезы, и заживут раны, и пройдет боль...

Отредактировано Vassa (12-10-2010 02:43:01)