Еду сейчас  по бесскрайним просторам природы и это круто) И никакой приставки " анти" не ощущаю...сплошная гармония благодати)
Хорошо сегодня , солнечно, погода и природа не подвела .) Останавливаемся  почти в самом начале пути и любуемся сказочными  желтоглазыми полями подсолнухов. И радуюсь , как малое дитя - неземной красоте и окунаюсь в море Солнца и Позитива)
А дальше привал у гранитного и по - " дьявольски " красивого карьера. Вокруг скалы и вода...вода манит, как изумрудный цветок...
Такая гармония в душе без всяких приставок , когда удается оторваться от городской суеты, почувствовать себя одним целым с природой . Ну а состояние спокойного равновесия , безмятежности это когда родные любимые рядом - " встаешь с солнцем и ложишься с ним")
А вообще мир ...вселенная это волшебное место ровно с тех и до тех пор, пока хоть кто нибудь  выбирает его видеть таким.

Природа так эволюционирует. Жизнь -смерть- жизнь ...временный конец временного явления...И так – без конца и без края...
Взять бы еще за основу бытия - волю к жизни ...жизнь в самом себе.

Существует поверье, что вороны на кладбище это неупокоенные души. А кормят птиц - поминают усопших. Кладбища - память, своего рода связь на каком то энергетическом уровне. Ощущения у каждого возможно разные. Но сама энергия тишины и умиротворения какого то ощущается сильно, заставляет задуматься о суете,  круговерти жизни ... и прочувствовать противоположность - думая о вечном...

Проезжали очень старинные кладбища,заброшенные совсем.  Впервые видела
такие  надгробия - кресты из берез , возвышающиеся среди высоченной нескошенной травы .
В одном городке, который расположен на высоком берегу местной реки, взобрались на высокую гору . Уже на подъеме обратили внимание на заросшие надгробия. На горе же распологалось старинное кладбище ...с необычайно декорированные надгробиями 17 - 19 века.
Та- ко- е ошеломляющее запустение, старинные могилы в бурьянах и такой потрясающий вид на окружающие окрестности. Время в такие моменты блокируется, воспринимается только момент - потрясающая тишина , окрыляющий пейзаж и  на фоне этого царства мертвых живые звуки природы -  шелест легкого ветра и тихая мелодия реки, как то сисволически разделяющая мир живых от мира мертвых. В общем настоящий релакс...релакс вечности мгновения....

"— Слушай беззвучие, — говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал под ее босыми ногами, — слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, — тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду."

Единство человека с природой ) - ощущения такие довольно тоже часто бывают. Это как возрождение снова и снова, и переоценка ценностей.....отдельно от социума и толпы.
"Я, быстрый альбатрос в безбрежных облаках. Ho в том весь ужас мой, что, если эти крылья Во влаге омочу, — исполненный бессилья, Воздушный, неземной, я в море утону"

Но у меня чаще - птица, которая поет только один раз в жизни . Но зато прекраснее всех на свете. И ТАК!, что весь мир замирает и сам Бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее достается лишь ценой великого страдания" - ...ближе моей душе )
Или вот:
" Так живешь, обычной, как тебе кажется, жизнью. Готовишь ужин, строишь планы на выходные, довольствуешься, что нашел, наконец, баланс между работой и чем-то личным. Забываешь уже, что может быть по-другому.

А потом встречаешь кого-то из них - неважно, на шумной ли улице, или прямо у своего порога.
И чувствуешь, как мир оживает лотосом, синей птицей, ласковым сердцем в твоей груди.

Как они красивы: безумная смесь ироничности, дерзости, доброты. Как они находят силы в себе идти, даже если напуганы, сбиты с ног и толку. Носят в себе музыку, сны и сказки. Да что там – носят! Кажется, состоят из них, как другие – из костей и кожи.

Возвращают упавшие звезды туда, где они нужнее: в сердца отчаявшимся, боящимся темноты. Берегут цветы от сквозняков, словами отогревают холод молчания и не столько ждут чудес, сколько учатся принимать участия в их создании.
Совершенно реальные, из костей и кожи на самом деле. Включающие свет, выключающие ложь. "

Отредактировано Любава (22-07-2019 11:43:12)

Странное смешение звуков и красок. Посвист иволги и горячий обжигающий кофе. .. Зерна кофе растерты в пальцах, в их щепоти. Щепоть африканской, горячей земли. Соленой и солнечной. У нее какая то своя нота, у земли… Особая. Неповторимая.
Женщина, лежащая на этой земле, упершаяся в нее ладонями. Как непокорная ящерица… Буйство кудрей. Сильные ладони. Кажется, что в них яростно стучит сердце. Нервно, неровно, требовательно… Как и в ее строфах. Вот этих, например.

Я ушла искать своё сердце
и давно уж утратив дорогу
в днях уносившихся листок за листком
в отрешённости голубых далей небес
я подумала что могла бы найти его там
где я хранила два золотых мотылька твоих глаз
где я видела взмывшую ввысь ласточку
и тени скворцов

(Перевод с африкаанс Д. Сильвестрова)…

Она все время летит, ее строфа: вверх, ввысь. О чем бы она не писала, как бы ее не переводили с непонятного африкаанс. (бурского).. Она все время летит, раскинув руки, навстречу солнцу. Зачем ей нужна была вода, гладь океана, залива, в которой она исчезла, бросившись с моста в  Кейптауне?! Зачем? Почему? Ответа - не нахожу. Просто обжигаюсь о строфы, о ноты, о крик иволги, пронзительный в ночи… Иду, обжегшись, вослед:

Когда любуюсь твоими чертами,
я вижу всех, кого любила и полюблю,
а глаза твои – синее небо лета,
согревающее до самой сердцевины
Алебастровое великолепие кожи
венчает твою лучезарную красоту
Твои манящие уста зовут
познать сладкий твой вкус,
раскрыть все секреты,
что прячутся за неясной улыбкой
Ты – как то тайное свидание,
на которое всякий жаждет пойти
И время не измерить,
ведь ты бесконечен
в своей свободе
Лик моего возлюбленного -
лик самой любви…
(Автор перевода – неизвестен. Источник – интернет.)

Жизненный пунктир Ингрид Йонкер очень беглый. Штрихами. Каким-то условным кодом. Недомолвками. Родилась 19 сентября 1933 года. Родители расстались, когда девочке было около трех лет. Ингрид росла в новой семье отца, политического деятеля ЮАР, видного журналиста.

Первую книгу написала и выпустила в пятнадцать лет. Она называлась «Бегство». Ей все время хотелось куда то бежать. Стремительно, словно бы - танцуя. По раскаленной африканской земле…Обжигая ступни, раскинув руки. В ее строфах то и дело возникают образы птиц: стриж, ласточка, чайка. Стремительнее. Выше… Загадочнее. Но строфы то - вполне земные, женские, сокровенные. Понятные, но непохожие ни на что, читанное до с их пор. Вольные ноты. Вскрик птицы, Расколотый лед. Обжигающий горло глоток солнца. Молитва, непохожая ни на что. Но ее – хочется повторять:

Твоё имя

Твоё имя - ребячьи игрушки
твоё имя улыбка сынишки
и внезапная лужица

На аукционе что твоё имя?

Твоё имя, которое шепчу я в ночи
Смирись,

Ведь ты уже продан
бесправный
и в шорах

как
старая
кляча

(Перевод с африкаанс Д. Сильвестрова).

…Так мстят Любимому. И так - молят и молятся о нем сотни тысяч женщин… И Ингрид не была исключением. И она шла своим, истинным, земным путем.. Спорила и не сошлась во взглядах с отцом. Он отрекся от нее. Независимая, гордая, она не смирилась, стала жить самостоятельно: путешествовала, писала, преподавала, влюбилась, вышла замуж. В 1957 году родила дочь. Рассталась с супругом, отчаянно влюбившись в женатого человека, писателя Джека Коупа. Роман был страстен, ярок, дал жизнь многим стихотворениям Ингрид, она написала о нем дневник, он не переведен на русский. Как и многое из ее творчества, к сожалению. Но этот же роман толкает Ингрид к отчаянному шагу: она сделала аборт от любимого человека и вынуждена была кинуть страну, поскольку такое деяние в ЮАР считалось преступным. Нервный срыв, лечение в клинике, скитания и путешествия по миру.

В 1963 году Ингрид выпускает новую книгу стихов «Дым и охра», снискавшую ей популярность в Европе и прохладно встреченную на родине.   Принесшую поэтессе литературную премию. В этом сборнике, наполненном красками и экспрессией чувств и образов, оживает вновь ее горячее не уставшее сердце, пульс ее родной земли, гортанные мотивы старинных песен и притч, обрамленные затейливо нотами французских и английских баллад.

Африкаанс, язык непокорных буров, не стирался, он оживал снова и снова, и чаровал, и заклинал, в огненном, кольцевом ритме ее стиха и ее гортанного, чуть приглушенного, голоса… (Она сама читала свои стихи, и много. Записи сохранились). Непокорная
Ингрид снова влюблена.

В Андре Бринка – писателя, фотографа и художника. И он влюблен – страстно, пылко. Фотографирует Ингрид, оформляет ее рисунками свою книгу, они ведут интенсивную переписку, читают друг другу при встречах самые сокровенные места дневников. Но. Но на пустом месте меж ними внезапно, пламенем, вспыхивает ссора. Андре отказывается сопровождать любимую в ее путешествии по Европе. И 19 июля 1965 года, вернувшись из Франции, ночью, в Кейптауне, она бросается с моста в залив.. В свой последний полет, раскинув руки. Навстречу ночи и звездам. Они холоднее, чем солнце. Они не обжигают, как кофе. Что ж!

Они свободно могут изменить судьбу Поэта. Наградить его посмертною славой. Вознести в ареопаг избранных. Ингрид ждало все это. Ее рукописи и дневники оказались в Национальном литературном архиве, она награждена национальным орденом «Ихаманга» (2004), в честь нее учреждена престижная литературная премия, стихи переведены на европейские языки, положены на музыку, о ней самой – сняты фильмы и написаны книги… Но стоит ли посмертная слава и признание мира горечи одного единственного шага, полета в темноту и бездну ночи с моста в Кейптауне? Пусть и раскинув руки, пусть и свободно?!…Ибо не дорисованной оказалась жизнь, судьба. Недописанными строфы. Лики любви…Это то  и есть – самое непостижимое и горькое. Не так ли?!

_______________________________________________