Вот скажи Аннушка , какая такая Вселенская Любовь ходила по пятам за Сталиным , вдохновляя его на уничтожение 30 миллионов сплеменников ?

а самому посчитать не царское дело ?20 в войне и в лагерях . Если нужно уточнить - поройся

и может все таки почитать предидущие посты , чтоб со смыслом как ни будь разобраться ?)))) В Общемп , успеха

Это разве вдохновение...чувство страха...?Я чтоль такое писала?

Это только собутыльников или тещь режут по бытовухе , а чтоб такую уйму народа угробить только вдохновение нужно ))))))))

Им управлял ЭГРЕГОР, в системе которого Сталин был винтиком и не мог противостоять. Он так делал, потому что так надо было, ЭГРЕГОР нашептал, и зазомбировал. Один человек не погубит столько народа, не хватит сил. А эгрегор может это сделать!!! Представь себе, что Сталин паскуда, а вокруг него - одни святые Ангелы, а не люди. Будут убийства? Нет, ему не дадут. Если не дадут, то пора убрать слово Сталин, и заменить более расширенным кругом людей... так и до эгрегора доберёмся.

Но сказанное тобой, Вита, не снимает ответственности со Сталина за душегубство.

[взломанный сайт] 
Сония, а откуда такая злость, и противодействие к эгрегорам?
Ты опять заблуждаешься, как и про карму.
Что такое эгрегор? http://www.waylove.ru/t1876

Рита, эгрегор, это проявление закона. По сути, он нейтрален, сам по себе. Но люди придают ему направленность в ту или иную сторону.
К примеру, эгрегор форума Рамта, имеет свои энергии, которые мы сами сконцентрировали в нем. Эти энергии, это есть мы, и все те, кто заходит, читает, соглашается или отрицает.
Вот это все и находится в энергетическом состоянии в эгрегоре. Эгрегор дает жизнь этому форуму.
Вот ты скажи, плохой или хороший эгр, у форума Рамта? А потом уже и суди про эгрегоры.

№2. Есть эгрегор и у сатанистов, и у фашистов, итд итп. И пока существуют такие, у них и будет эгр, концентратор их энергий.

Так что, нельзя судить и плохо говорить про эгры. Они накопители и концентраторы энергий. Какую в них вложат, ту и будут проявлять.
Хотите Светлый и чистый эгр форума, проявляйте Свет и Любовь. И эгр будет насыщать пространство форума, Светом и Любовью.

Вы против эгров?

Юр,..у меня не было опыта с эграми......поэтому со всей серьёзностью и уверенностью не могу утверждать, что они вообще существуют..
Но если ты в них веришь..или тебе посчастливилось их увидеть.........наздоровье верь в них..

Мы собираемся и проявляем свои энергии, по подобию нашему. А наши мысли и знания, никуда не деваются, и концентрируются в определенном месте, по их вибрационным характеристикам. И взаимодействуют с теми, кто находится в этих вибрациях, создавая поле восприятия по подобию.

Сонь, и к Магии надо относиться как к норме жизни. Магия, она по сути одна. Она не белая и не черная. Магия, это энергетический океан, разлитый по вселенной. Это энергия.
А там уж, кто как ей воспользуется. Кто на созидание, кто на разрушение. По этому для простоты понятий для простого люда, и были придуманы термины, различающие по ее воздействию. Делаешь благо, -белая Магия. Делаешь во зло, -черная.

А я тебе долго и упорно доказываю, что нет такого эгрегора "черной магии" ПО СУТИ. Но есть эгрегоры черных магов и колдунов.

Да кто ж тебе такое говорил? [взломанный сайт] 
Сонь, есть много зла в мире человечества. Но не имеет смысла кормить своей энергией злые помыслы, вообще вспоминая про них. По этому знай, но не держи в себе на них ЗЛОСТЬ, ибо сама уподобляешься злу в этот момент. Прими мир таким, какой он есть, и твори добро, не вспоминая зла. По сути, это все, что надо тебе.

Добилась? (вслушайся в слово)..

Мне кажется для Путника будет полезно хоть немного узнать самому, а не повторять механически (работа эгрегора) заученные фразы.
В одном из своих очерков Г.Боровик описывает случай посещения Грузии высокопоставленным лицом из ЦК КПСС, который через 30 лет после смерти И.Сталина, задал как бы риторический вопрос (далее текст приведу полностью): «Ну как на этой изумительно-прекрасной, тёплой земле мог родиться такой монстр, как Сталин?!»  И тогда поднялся известный грузинский театральный режиссёр, потерявший ногу на фронте в Великой Отечественной, и сказал: «Уважаемый товарищ, мы здесь, в Грузии, глубоко переживаем тот трагический факт, что грузинская мать на нашей изумительно-прекрасной, тёплой земле родила такого человека. Ищем ответа и не можем найти. Но один вопрос я хотел бы задать и вам, дорогой товарищ. Насколько мне известно, из Грузии в Россию направился сын прачки, скромный молодой семинарист, способный поэт Иосиф Джугашвили. Скажите, пожалуйста, дорогой товарищ, кто из него там у вас Сталина сделал?...»

      Однако меня всегда интересовал вопрос: кто такой И.Сталин, где он и в какой среде родился, кто его родители, кто и как его воспитывал, неужели он сам себя сделал таким, поставив перед собой и преследуя с детства определенную цель или на него что-то или кто-то из окружения оказал влияние, негативное воздействие, обусловившее его дальнейшую жизнь?

      Поэтому и предлагается в дальнейшем рассмотреть политическую обстановку и  окружение И.Сталина в период с 1924г. (даже раньше) по 1934г., чтобы понять истоки и причины 1937-38г.г., а потом поделиться мнениями, безусловно, они не будут исчерпывающими, но они не должны быть  категоричными и нужна взвешенная оценка, чтобы приблизиться к истине.

      Так, кто они те, которые «из него…Сталина сделал?...»

           

                                          И. Сталин и окружение.

      Для того, чтобы познакомиться с окружением революционера И.Сталина, а затем и с его окружением уже, как государственного деятеля, а потом и с его окружением, как единовластного диктатора, давайте совершим экскурс в далекое и не очень далекое по историческим меркам прошлое.

      В советское время многие журналы («Огонек», «Сельская молодежь», «Кубань» и др.) выпускали приложения в качестве книжных изданий и вот однажды мне в руки попало такое приложение к журналу «Кубань» под названием «Сион или две с половиной тысячи лет сионскому вопросу».       

      Привлекло внимание не то, что евреи древний и сплоченный народ, а то, что во главе его имеется организация, возглавляемая группой людей, которая фактически и руководит жизнью этого народа, где бы и кем бы отдельные индивидуумы этого народа не находились в пространстве (в мире) и какое бы не занимали политическое или общественное положение.

      Нельзя было не обратить внимание на то, что эта руководящая группа евреев определила своей целью овладение всем миром, но, понимая, что в силу ряда причин еврейский народ не сможет овладеть всем миром военным путем, она решила эту задачу экономическим путем, сосредоточив в руках еврейского народа максимум финансово-материальных средств, без чего ни короли, ни простые граждане любых иных государств не способны выжить.

      И это при соблюдении строжайшей конспирации и дисциплины, причем,  жестокой и безоговорочной, о чем свидетельствует там же приводимый факт об известном мультимиллионере Д.Рокфеллере, однажды вздумавшем заявить, что он достаточно влиятелен и независим в финансовом отношении, а потому будет поступать в силу своего разумения. Его образумили, пояснив, что в противном случае он, образно выражаясь, с завтрашнего дня может считать себя нищим в прямом смысле этого слова…

      О значении еврейского ростовщичества на мировое человечество очень

правдиво изложено в романе В.Скотта «Айвенго», отражающего события 12 века: «Норманны, саксонцы, датчане, британцы, как бы враждебно ни относились друг к другу, сходились на общем чувстве ненависти к евреям и считали прямой религиозной обязанностью всячески унижать их, притеснять и грабить…язычники жестоки и деспотичны, однако и они до некоторой степени зависят от детей Сиона, которых преследуют и презирают, Если бы не наши богатства, они не были бы не в состоянии ни содержать войско во время войны, ни давать пиров после побед; а то золото, что мы им даём с лихвою возвращается в наши же сундуки…

      Наличные деньги, которые были в обращении, находились главным образом в руках этого гонимого племени… Векселя давали им также возможность перемещать богатства из одной страны в другую, так что, когда в одной стране евреям угрожали притеснения и разорения. их сокровища оставались сохранными в другой стране…огромные богатства, обычно приобретаемые ими в торговле, часто ставили их в опасное положение… Таковы были условия их существования, под влиянием которых складывался их характер: наблюдательный, подозрительный и боязливый, но в то же время упорный, непримиримый и изобретательный в избежании опасностей, которым их подвергали» (В.Скотт, роман «Айвенго», Кишинев, 1969г. стр.89-91, 99, 133, 236).

      Подобное отношение к еврейскому народу было не только в Западной, но и в Восточной Европе, в частности, на всей территории  Царской России и, особенно, в Украине и в её западной части, где на протяжении десятков лет перманентно устраивались еврейские погромы с тысячами человеческих жертв.

      Евреи были везде и всеми и в числе крестьян, и в числе рабочих, и в числе интеллигенции, и в числе служащих, и в числе банкиров, но их не было в высших эшелонах государственной власти, к чему они страстно стремились всегда и во все века.

      И, когда на весь мир прозвучало: «Даёшь революцию в отдельно взятой стране», в которой уже не было никакой власти, но она занимала одну шестую часть всей планеты, сионизм решил, если не сегодня, то уже никогда.

      Доктор исторических наук, профессор И. Фроянов приводит слова Ф.Достоевского о том, что «движением демоса» управляют «мечтатели, а мечтателями всевозможные спекулянты». И далее И. Фроянов уже сам интерпретирует Ф. Достоевского: «То есть в революционном движении существуют видимые вожди («мечтатели») и невидимые («спекулянты»), иначе куклы и кукловоды».

     Общеизвестно, что В.Ленин был вождем - «мечтателем», если хотите – куклой, а кто же был кукловодом – «спекулянтом»? И это известно – некий Парвус.

      Для сведения  тех, кто не знает: Израиль Лазаревич Гельфанд (он же по псевдониму и есть Александр Львович Парвус), еврей, представитель Сиона, якобы, меньшевик, находился «между здесь» германским и российским социал-демократическим движением, проповедовал теорию перманентной революции, заимствованную затем Л.Троцким (Бронштейном), евреем и не без, на что и намекает историк А.Громыко, организованного им – Гельфандом (Парвусом) – финансового «донорства» и произошла в России революция.

      Являясь совладельцем банков и финансовых компаний, что стало возможным при поддержке влиятельной еврейской диаспоры в Турции, где одно время обитал и «турецкий подданный» Н. Френкель, Гельфанд (Парвус) принял участие в деятельности антироссийского союза немцев с «еврейским  синдикатом банкиров».

      К концу Первой мировой войны Гельфанд (Парвус) стал почти главным консультантом немецкого правительства по вопросам революционного движения в России и именно ему были выделены десятки миллионов немецких марок, переданные им В.Ленину через Якова Фюрстенберга-Ганецкого, и именно им был организован известный переезд В.Ленина из Германии в Россию.

      А. Гельфанд в 1917-18г.г. был и в Германии и в России, откуда в 1918г. вернулся в Германию, опять-таки, якобы, отойдя от политической деятельности (читай:  мавр сделал свое дело – мавр может удалиться).

      Идея германского правительства об использовании «еврейского корпуса» в правительстве новой России с целью разделения её на отдельные автономии не смогла найти благодатную почву (правда, то, что не удалось тогда, стало возможным через четверть века) потому что «еврейский корпус» новой России, дорвавшийся до власти преследовал свою цель.

      Из многих источников под авторством известных историков становится очевидным, что в эти годы А.Гельфанд встречался в революционной России как с представителями Временного правительства, так и с высшим составом руководства ВЦИК, СНК и других органов управления.

      (Кстати, о Временном правительстве, но это просто к слову, хотя именно оно организовало отречение Николая 2, именно оно арестовало царскую семью и именно оно направило царскую семью почему-то на восток, а не на запад, но это отдельная тема…)

      Что же собой представляло высшее руководство Советской России по национальному составу именно в эти годы?

      Так, из 539 лиц высших органов управления по состоянию на конец 1917-начало1918г.г. евреев было 442 (82%), из них в военном комиссариата – 35, в комиссариате внутренних дел – 43, в комиссариате иностранных дел – 13, в комиссариате финансов – 24, в комиссариате юстиции – 18, во ВЦИКЕ 4-го Российского Конгресса рабочих и крестьянских депутатов – 33 и т.д., а среди них и Троцкий (Бронштейн), и Свердлов (он же Янкель, Ешуа-Соломон Мовшевич), и Зиновьев (Апфельбаум), и Володарский (Коган), и Сокольников (Бриллиант Гирш Янкелевич), и Урицкий (Радомысльский), и Голощекин (Исаак Фрам), и Белобородов (Янкель Вайсбарт), и Каменев (Розенфельд), и Ярославский (Губельман) и многие другие.

      А на начало 30-х годов во власти в СССР, в частности, уже в ЦК ВКП(б) евреев было 61 чел., в СНК (Совет Народных Комиссаров-Правительство-Кабинет Министров) евреев – 115, в ОГПУ-НКВД евреев – 53, в Политуправлении Красной Армии евреев – 20, в Комиссариате иностранных дел и внешней торговли евреев – 116.

      Когда мы говорим об НКВД, то мы должны иметь в виду, что все его руководство, в том числе и в «Архипелаге Гулаг» А.Солженицина, состояло только из евреев.

      «Честь» изобретения этих знаменитых лагерей, сначала со скромным предназначением «по трудовому перевоспитанию», затем ставших концлагерями, принадлежит иудею Натану (Нафталию) Ароновичу Френкелю, впоследствии поддержанная Троцким (Бронштейном) при явном попустительстве Каменева (Розенфельда), Зиновьева (Апфельбаума) и других им подобных и власть предержащих. 

      Так что, вся власть в Советской России изначально и с 1922г. уже в Советском Союзе фактически принадлежала не только и не столько Советам…

      Опровержений нет и быть не может.

      А. Сушанский в статье «Близкие контакты «третьего рода» рассказывает о связях Сиона с СД Германии и там он ссылается на доклад Эйхмана, где указано: «…Все партии и союзы, входящие во всемирную сионистскую организацию, контролируются центральной службой наблюдения и контрразведки, которая в политической жизни евреев играет чрезвычайно важную роль. Называется она «Хагана» («Самозащита»). И является не только военной оборонительной, но и шпионской организацией евреев…, располагающей широко разветвленным аппаратом».

      При этом упоминаются еврейский учебник Теодора Херцля «Еврейское государство» и записка Эйхмана «Международная сионистская организация».

      Двурушническую, мягко выражаясь, деятельность всех 442 (82%) евреев в высших эшелонах власти описывать долго и отвратительно, а, поскольку, все они в разное время и по разным основаниям не просто подчинялись Троцкому (Бронштейну), не просто разделяли его взгляды и убеждения, но и сознательно действовали под его руководством в ущерб Государству Российскому, то следует остановиться на деятельности самого Троцкого (Бронштейна).

      Семейство Бронштейнов в царской России само по себе было достаточно богатым, но, женившись на дочери богатого торговца, Лев Давидович еще более приумножил семейный и собственный капитал, что позволило семье, несмотря на некоторые превратности, сохранить свои накопления на Западе, а Лёве – безбедно жить во время вояжей в начале 20 века в Германию, в Лондон, в Париж, в Мадрид, в Нью-Йорк и это в то время, когда его соратники бедствовали в той же загранице.

      Туризм Троцкого (Бронштейна) не волновал, т. к. во время этих поездок он встречался с ведущими деятелями сионизма на Западе, преследовавшими цель создание своего государства сначала на территории России, под своим руководством, с последующим распространением влияния этого государства на весь мир путём перманентной революции.

      Но для этого нужно взять власть в свои руки и, вернувшись в Петроград где-то в первой половине 1917г., Троцкий (Бронштейн), в уме которому не откажешь, быстро разобрался в расстановке сил, чему способствовали его шурин Каменев (Розенфельд), женатый на сестре Троцкого Ольге Давидовне, и друг шурина Зиновьев (Апфельбаум).

      Он понял, что ни эсдеки, ни эсеры, ни меньшевики-интернационалисты не способны взять власть в свои руки, а, тем более, удержать её и  делает ставку на большевиков. Проделав большую организаторскую работу в ряде крупных мероприятий революционеров, даже будучи временно арестованным, Троцкий (Бронштейн) через Зиновьева (Апфельбаума) на 6-м съезде поставил вопрос о возможности принятия его и его сторонников в ряды РСДПР.

      В неискренности поведения Троцкого (Бронштейна) и тогда никто не сомневался, особенно, И.Сталин, категорически выступивший против принятия в партию этой группы, поскольку сам кандидат заявил, что «большевиком себя назвать не может», но преимуществом всего в два голоса заявление этого новоявленного большевика было удовлетворено.   

      В подробностях все это изложено в работах историков В.Успенского и В.Невского, а также в работах В. Ленина неоднократно характеризовавшего  Троцкого в качестве «иудушки», но для нас сейчас главным является понять суть и начало противостояния Л.Троцкого и И.Сталина, этакого «еврейского троцкизма» и революционного большевизма, политической демагогии и практической деятельности по строительству государства и его аппарата в условиях непрекращающихся военных действий с 1914г.

      Большинство практических партийных работников было разбросано по промышленным и сельским районам, по городам и деревням, по воинским частям, а в столице и, впоследствии, в аппарате, так сказать, «ленинские большевики» остались в практическом меньшинстве.

      Все и всё знали и понимали, обе стороны, хотя каждая со своими интересами, но были за Октябрьское восстание и на этом этапе им нужно было единство.

      Представляется, что в этот период В. Ленин боролся не столько против каждой группировки монархистов, анархистов, октябристов, эсеров, эсдеков, меньшевиков и т.д., сколько против создания ими единого блока против большевиков.

      То, что все и всё знали друг о друге, подтверждается и высказыванием И.Сталина: «Нельзя утверждать, что сионизм полностью поддерживал Октябрьскую революцию. Тактика мирового сионизма была скорее выжидательной. Точнее – благосклонно-выжидательной».

      Подобное «еврейское большинство» позволило Троцкому (Бронштейну) в 1918г. занять пост Наркома иностранных дел, на котором он совершил первое предательство России, сорвав мирные переговоры с Германией, что повлекло за собой заключение невыгодного Брест-Литовского договора и захват немцами всего юга России, т.е. большей части Белоруссии, Молдавии и всей Украины с их промышленными и сельскохозяйственными районами.

      Да, за такой провал его освободили от этой должности, но, опять-таки, с перевесом голосов «еврейское большинство» назначило его Народным комиссаром по военно-морским делам.

      Упомянутым договором предусматривалось, что Россия должна была вывести свой военный флот из Ревеля и Гельсингфорса, что при замерзшей Балтике было невозможно и Германия, таким образом, получала мощный флот, но русские моряки под командованием адмирала А.Щастного вывели флот без потерь в Кронштадт.

      Некоторые источники свидетельствуют о том, что именно   в Бресте Троцкий (Бронштейн) договорился с немецким командованием о сдаче им флота. Англия, узнав об этом сговоре сообщила, что готова уплатить любые деньги за подрыв кораблей, чтобы флот только не достался Германии.   

      05.04.18г. Декретом СНК А.Щастный утверждается начальником морских сил Балтийского моря, т.е. командующим Балтийского флота, но уже 27.05.18г. он по приказу Наркомвоенмора Троцкого арестовывается: за что, да за то, что Германии военный флот России не достался?! Хотя и обвинили в заговоре..., но это отдельная история.

      Судьбу адмирала решали Троцкий (Бронштейн), Зиновьев (Апфельбаум),  Свердлов (Янкель, Ешуа Соломон Мовшевич), а поскольку народных судов, как таковых, еще не было, да и можно ли было эту фальсификацию доверить народу и поэтому Свердлов издает специальный Декрет «Об особом трибунале при ВЦИК», на заседании которого при единственном свидетеле Троцком (Бронштейне) и был вынесен адмиралу смертный приговор. 

      Думаю, что это можно назвать вторым предательством за столь короткий срок, но обращают на себя внимание два момента:

      - Троцкий (Бронштейн), являясь наркомом (министром) противопоставил себя СНК (Кабинету Министров), возглавлявшемуся В.Лениным,

      - Троцкий (Бронштейн) при этом противопоставлении опирался на ВЦИК и на Петросовет, возглавлявшиеся в то время Свердловым и Зиновьевым.

      Так, уже в открытую обозначилось противостояние Троцкого (Бронштейна) В.Ленину, которое останется до самой смерти последнего.

      Но Троцкий (Бронштейн) не забыл, что именно И.Сталин был против принятия его со сторонниками в члены РСДРП и, разобравшись в партийной номенклатуре, Троцкий обоснованно пришел к выводу, что после В.Ленина главным его противником есть и будет И.Сталин, занимавший в тот период два поста: Наркома по делам национальностей и Наркома РКИ (Рабоче-Крестьянской Инспекции).

      Несмотря на наличие в структуре фронтов и армий военных и особых отделов ВЧК, выполнявших следственные и карательные функции, 14.10.18г. приказом Председателя Реввоенсовета Республики  Троцкого (Бронштейна) создаётся по образу и подобию «особого трибунала при ВЦИК» Ревтрибунал при РВС, подчиненный непосредственно самому Троцкому, что делает его единоличным распорядителем человеческих судеб.

      Только на совести Троцкого и его подручных председателя Ревтрибунала К.Данишевского, его заместителя Розенберга, И.Смилги, Белобородова (Янкель Вайсбарт), называвшегося уже в то время «знаменитым фаворитом Троцкого», убийства явные и скрытые комиссара кавалерийского корпуса Юго-Восточного фронта Микеладзе, командующего Конармией-2 Ф.Миронова, создателя конных армий Б. Думенко и многих других.

      Все эти военачальники были не просто жертвами троцкистского террора, а лицами, приближенными к И.Сталину, занимавшему в тот период посты члена РВС Республики, члена РВС Южного, Западного, Юго-Западного фронтов, представителя ВЦИК в Совете рабочей и крестьянской обороны, что позволяло ему не просто бороться за жизни преданных революции людей, но и бороться против самого троцкистского произвола.

      Дальше период борьбы И.Сталина с троцкизмом после Гражданской войны.

С уважением                                                              Анатолий Прокуроров

Надеюсь, на пальцах считать умеете? Сколько "интеллигентов" бросилось служить "новой власти" (с 1924 по 1934гг.) и скольких Сталин был вынужден расстрелять (по 1938г. было расстреляно 651 692 человек). И проведите аналогию - если сейчас к власти в России продет второй Сталин, сколько казнократов нужно будет расстрелять? Ведь Китай демонстрирует высокие темпы развития только потому, что там расстреливают казнокрадов.

Отредактировано Павел (25-05-2011 22:45:18)

И ещё:

LITRU.RU - Электронная Библиотека

Название книги: Сука ты позорная
Автор(ы): Алмазов В. К.
Жанр: Публицистика
Адрес книги: http://www.litru.ru/?book=1312&description=1

Аннотация: Рассказ о том, как бывшие колымские зеки обсуждали «Архипелаг ГУЛАГ» А.И. Солженицына

---------------------------------------------

В.К. Алмазов
Сука ты позорная

ЗНАТОКИ

Это случилось в 1978 или 1979 г. в санатории-грязелечебнице «Талая», расположенном примерно в 150 км от Магадана. Прибыл я туда из чукотского городка Певек, где работал и жил с 1960 г. Больные знакомились и сходились для времяпрепровождения в столовой, где за каждым было закреплено место за столом. Дня за четыре до окончания моего курса лечения за нашим столом появился «новенький» — Михаил Романов. Он-то и затеял это обсуждение. Но сначала коротко о его участниках.
Старшего по возрасту звали Семен Никифорович — так его все величали, фамилия его в памяти не сохранилась. Он — «ровесник Октября», поэтому был уже на пенсии. Но продолжал работать ночным механиком в большом автохозяйстве. На Колыму его привезли в 1939 г. Освободился в 1948 г. Следующим по возрасту был Иван Назаров, 1922 г. рождения. На Колыму был привезен в 1947 г. Освободился в 1954 г. Работал «наладчиком пилорамы». Третьий — Миша Романов, мой ровесник, 1927 г. рождения. Привезен на Колыму в 1948 г. Освободился в 1956 г. Работал бульдозеристом в дорожном управлении. Четвертым был я, попавший в эти края добровольно, по вербовке. Поскольку я 20 лет прожил среди бывших зеков, они посчитали меня полноправным участником обсуждения.
Кто за что был осужден — не знаю. Об этом не принято было говорить. Но было видно, что все трое не блатари, не рецидивисты. По лагерной иерархии, это были «мужики». Каждому из них судьбой предназначено было однажды «получить срок» и, отбыв его, добровольно прижиться на Колыме. Ни один из них высшего образования не имел, но были довольно начитаны, особенно Романов: у него в руках все время были газета, журнал или книга. В общем, это были обычные советские граждане и даже лагерных словечек и выражений почти не употребляли.
Накануне моего отъезда, во время ужина Романов рассказал следующее: «Я только что из отпуска, который провел в Москве у родственников. Мой племянник Коля, студент педагогического института, дал мне почитать подпольное издание книги Солженицына „Архипелаг ГУЛАГ“. Я прочитал и, возвращая книгу, сказал Коле, что тут много небылиц и вранья. Коля задумался, а потом спросил, не соглашусь ли я обсудить эту книгу с бывшими зеками? С теми, кто находился в лагерях одновременно с Солженицыным. „Зачем?“ — спросил я. Коля ответил, что в его компании по поводу этой книги идут споры, спорят чуть ли не до драки. И если он представит товарищам суждение бывалых людей, то это поможет им прийти к единому мнению. Книга была чужая, поэтому Коля выписал в тетрадь все, что я в ней отметил». Тут Романов показал тетрадь и спросил: не согласятся ли его новые знакомые удовлетворить просьбу его любимого племянника? Все согласились.

ЖЕРТВЫ ЛАГЕРЕЙ

После ужина мы собрались у Романова.
— Начну, — сказал он, — с двух событий, которые журналисты называют «жареными фактами». Хотя первое событие правильнее было бы назвать фактом мороженым. Вот эти события: «Рассказывают, что в декабре 1928 г. на Красной Горке (Карелия) заключенных в наказание (не выполнили урок) оставили ночевать в лесу и 150 человек замерзли насмерть. Это обычный соловецкий прием, тут не усумнишься. Труднее поверить другому рассказу, что на Кемь-Ухтинском тракте близ местечка Кут в феврале 1929 г. роту заключенных, около 100 человек, за невыполнение нормы загнали на костер, и они сгорели». [1]
Едва Романов умолк, Семен Никифорович воскликнул:
— Параша! [2] .. Да нет!.. Чистый свист! [3] — и вопросительно посмотрел на Назарова. Тот кивнул:
— Ага! Лагерный фольклор в чистом виде.
И все замолчали... Романов обвел всех взглядом и сказал:
— Ребята, все так. Но, Семен Никифорович, вдруг какой-нибудь лох, не нюхавший лагерной жизни, спросит, почему свист. Разве в Соловецких лагерях такого не могло быть? Что бы вы ему ответили?
Семен Никифорович немного подумал и ответил так:
— Дело не в том, Соловецкий это лагерь или Колымский. А в том, что огня боятся не только дикие звери, но и человек. Ведь сколько было случаев, когда при пожаре люди выпрыгивали из верхних этажей дома и разбивались насмерть, лишь бы не сгореть заживо. А тут я должен поверить, что несколько паршивых вертухаев [4] сумели загнать в костер сотню зеков?! Да самый зачуханный зек-доходяга, предпочтет быть застреленным, но в огонь не прыгнет. Да что говорить! Если бы вертухаи, со своими пятизарядными пукалками (ведь автоматов тогда не было), затеяли с зеками игру с прыжками в костер, то сами бы в костре и оказались. Короче, этот «жареный факт» — неумная выдумка Солженицына.
Теперь о «мороженом факте». Здесь непонятно, что значит «оставили в лесу»? Что, охрана ушла ночевать в казарму?.. Так это же голубая мечта зеков! Особенно блатных — они бы моментально оказались в ближайшем поселке. И так стали бы «замерзать», что жителям поселка небо с овчинку показалось. Ну а если охрана осталась, то она, конечно, развела бы костры для собственного обогрева... И тут такое «кино» получается: в лесу горит несколько костров, образуя большой круг. У каждого круга полторы сотни здоровенных мужиков с топорами и пилами в руках спокойно и молча замерзают. Насмерть замерзают!.. Миша! Вопрос на засыпку: сколько времени может продолжаться такое «кино»?
— Ясно, — сказал Романов. — Поверить в такое «кино» может только книжный червь, никогда не видевший не только зеков-лесорубов, но и обыкновенного леса. Согласимся, что оба «жареных факта», по сути своей, — бред сивой кобылы.
Все согласно кивнули головами.
— Я, — заговорил Назаров, — уже «усумнился» в честности Солженицына. Ведь как бывший зек он не может не понимать, что суть этих сказок никак не вяжется с распорядком жизни ГУЛАГа. Имея десятилетний опыт лагерной жизни, он, конечно, знает, что смертников в лагеря не везут. А приводят приговор в исполнение в других местах. Он, конечно, знает, что любой лагпункт — это не только место, где зеки «тянут срок», а еще и хозяйственная единица со своим планом работ. Т.е. лагпункт — это производственный объект, где зеки — работники, а начальство — управляющие производством. И если где-то «горит план», то лагерное начальство может иногда удлинить рабочий день зеков. Такое нарушение режима ГУЛАГа часто и случалось. Но чтобы своих работников уничтожать ротами — это дурь, за которую само начальство непременно было бы жестоко наказано. Вплоть до расстрела. Ведь в сталинские времена дисциплину спрашивали не только с рядовых граждан, с начальства спрос был еще строже. И если, зная все это, Солженицын вставляет в свою книгу небылицы, то ясно, что эта книга написана не для того, чтобы рассказать правду о жизни ГУЛАГа. А для чего — я еще не понял. Так что давай продолжим.
— Продолжим, — сказал Романов. — Вот еще одна страшилка: «Осенью 1941 г. Печерлаг (железнодорожный) имел списочный состав 50 тыс., весной — 10 тыс. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа — куда же делись 40 тыс.?». Вот такая страшная загадка, — закончил Романов. Все задумались...
— Не пойму юмора, — нарушил молчание Семен Никифорович. — Зачем читателю загадки загадывать? Рассказал бы сам, что там стряслось...
И вопросительно посмотрел на Романова.
— Тут, видимо, имеет место литературный прием, при котором читателю как бы говорят: дело настолько простое, что любой лох сам сообразит, что к чему. Дескать, комментарии из...
— Стоп! Дошло, — воскликнул Семен Никифорович. — Здесь «тонкий намек на толстые обстоятельства». Дескать, раз лагерь железнодорожный, то 40 тыс. зеков за одну зиму были угроблены на строительстве дороги. Т.е. косточки 40 тыс. зеков покоятся под шпалами построенной дороги. Это я должен сообразить, и в это должен поверить?
— Похоже, что так, — ответил Романов.
— Здорово! Это сколько же получается в сутки? 40 тыс. за 6-7 месяцев — значит больше 6 тыс. в месяц, и значит больше двести душ (две роты!) в сутки... Ай да Александр Исаич! Ай да сукин сын! Да он же Гитлера... тьфу... Геббельса переплюнул по вранью. Помните? Геббельс в 1943 г. заявил на весь мир, что в 1941 г. большевики расстреляли 10 тыс. пленных поляков, которых, на самом деле сами же и угробили. Но с фашистами все ясно. Стараясь спасти свою шкуру, они этим враньем пытались поссорить СССР с союзниками. А чего ради старается Солженицын? Ведь две сотни загубленных душ в сутки, рекорд...
— Постой! — перебил его Романов. Рекорды еще впереди. Ты лучше скажи, почему не веришь, какие у тебя доказательства?
— Ну прямых доказательств у меня нету. А серьезные соображения есть. И вот какие. Большая смертность в лагерях бывала только от недоедания. Но не такая большая! Здесь разговор о зиме 41 года. И я свидетельствую: в первую военную зиму в лагерях было еще нормальное питание. Это, во-первых. Во-вторых. Печерлаг, конечно, строил железную дорогу на Воркуту — больше там некуда строить. Во время войны это была задача особой важности. Значит и спрос с начальства лагеря был особо строгий. А в таких случаях начальство старается выхлопотать для своих работников дополнительное питание. И там оно наверняка было. Значит и говорить о голоде на этой стройке — заведомо врать. И последнее. Смертность в двести душ в сутки никакой секретностью не скроешь. И не у нас, так за бугром печать об этом сообщила бы. А в лагерях о таких сообщениях обязательно и быстро узнавали. Это я тоже свидетельствую. Но я никогда и ничего о высокой смертности в Печерлаге не слыхал. У меня все.
Романов вопросительно посмотрел на Назарова.
— Я, кажется, знаю разгадку, — сказал он. — На Колыму я попал с Воркутлага, где пробыл два года. Так вот, теперь вспомнил: многие старожилы говорили, что в Воркутлаг попали после окончания строительства железной дороги, а раньше числились за Печерлагом. Поэтому они никуда не этапировались. Вот и все.
— Логично, — сказал Романов. — Сперва гуртом строили дорогу. Потом большую часть рабсилы кинули на строительство шахт. Ведь шахта — это не просто дырка в земле, и на поверхности нужно много чего понастроить, чтобы уголек «пошел на-гора». А стране уголек стал ой как нужен. Ведь тогда Донбасс-то у Гитлера оказался. В общем, Солженицын здесь явно схимичил, сотворив из цифр страшилку. Ну да ладно, продолжим.

ЖЕРТВЫ ГОРОДОВ

Вот еще одна цифровая загадка: «Считается, что четверть Ленинграда была посажена в 1934-1935 гг. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее».
Ваше слово, Семен Никифорович.
— Ну, здесь говорится о тех, кто был взят по «делу Кирова». Их действительно было много больше, чем могло быть виновато в смерти Кирова. Просто под шумок начали сажать троцкистов. Но четверть Ленинграда, конечно, — нахальный перебор. А точнее пусть попробует сказать наш друг — Питерский Пролетарий (так Семен Никифорович иногда шутливо величал меня). Ты ведь тогда был там.
Пришлось говорить мне.
Тогда мне было 7 лет. И точно помню только траурные гудки. С одной стороны слышались гудки завода «Большевик», а с другой — гудки паровозов со станции «Сортировочная». Так что, строго говоря, ни очевидцем, ни свидетелем, я быть не могу. Но тоже считаю, что названное Солженицыным количество арестованных фантастически завышено. Только здесь фантастика не научная, а прохиндейская. Что Солженицын здесь темнит, видно хотя бы из того, что требует для опровержения точную цифру (зная, что читателю ее негде взять), а сам называет дробное число — четверть. Поэтому проясним дело, посмотрим, что значит в целых числах «четверть Ленинграда». В то время в городе проживало примерно 2 млн. человек. Значит, «четверть» — это 500 тыс.! По-моему, это настолько прохиндейская цифра, что ничего больше доказывать не нужно.
— Нужно! — убежденно сказал Романов. — Мы же имеем дело с Нобелевским лауреатом...
— Ну ладно, — согласился я. — Вы знаете лучше меня, что большинство зеков — мужчины. А мужчины везде составляют половину населения. Значит, в то время мужское население Ленинграда было равно 1 млн. Но ведь не все население мужского пола можно арестовать — есть грудные младенцы, дети и престарелые люди. И если я скажу, что таких было 250 тыс., то дам большую фору Солженицыну — их, конечно, было больше. Но пусть будет так. Остается 750 тыс. мужчин активного возраста, из которых Солженицын забрал 500 тыс. А для города это значит вот что: в то время везде работали в основном мужчины, а женщины были домохозяйками. А какое предприятие сможет продолжить работу, если из каждых трех работников лишится двух? Да весь город встанет! Но этого же не было.
И еще. Хотя мне и было тогда 7 лет, но могу твердо свидетельствовать: ни мой отец и никто из отцов моих знакомых сверстников арестован не был. А при таком раскладе, какой предлагает Солженицын, арестованных у нас во дворе было бы много. А их вообще не было. У меня все.
— Я, пожалуй, добавлю вот что, — сказал Романов. — Случаи массовых арестов Солженицын называет «потоками, вливающимися в ГУЛАГ». И самым мощным потоком он называет аресты 37-38 гг. Так вот. Если учесть, что в 34-35 гг. троцкистов сажали не меньше, чем на 10 лет, то ясно: к 38-му г. никто из них не вернулся. И в «большой поток» из Ленинграда брать было просто некого...
— А в 41-ом — вмешался Назаров, — в армию призывать было бы некого. А я где-то читал, что тогда Ленинград дал фронту около 100 тыс. одних только ополченцев. В общем, ясно: с посадкой «четверти Ленинграда» Солженицын опять переплюнул господина Геббельса.
Посмеялись.
— Эт-точно! — воскликнул Семен Никифорович. — Любители потолковать о «жертвах сталинских репрессий» любят вести счет на миллионы и не меньше. К этому случаю мне вспомнился один недавний разговор. Есть у нас в поселке один пенсионер, краевед-любитель. Интересный мужик. Зовут его Василий Иваныч, а потому и кликуха у него — «Чапай». Хотя фамилия у него тоже исключительно редкая — Петров. На Колыму он прибыл на 3 года раньше меня. И не так, как я, а по комсомольской путевке. В 1942-м добровольно ушел на фронт. После войны вернулся сюда, к семье. Всю жизнь шоферил. Он частенько заходит в нашу гаражную биллиардную — любит шары погонять. И вот как-то при мне подходит к нему один молодой шоферишка и говорит: «Василий Иваныч, скажите честно, страшно было жить здесь в сталинские времена?» Василий Иваныч посмотрел на него удивленно и сам спрашивает: «Ты о каких страхах толкуешь?»
«Ну, как же, — отвечает шоферишка, — сам слыхал по „Голосу Америки“. Здесь в те годы угробили несколько миллионов зеков. Больше всего полегло их на строительстве Колымской трассы...»
«Ясно, — сказал Василий Иваныч. — А теперь слушай внимательно. Чтобы где-то угробить миллионы людей, нужно чтобы они там были. Ну хотя бы короткое время — иначе гробить будет некого. Так или нет?»
«Логично» — сказал шоферишка.
«А теперь, логик, слушай еще внимательнее, — сказал Василий Иваныч и, повернувшись ко мне, заговорил. — Семен, мы с тобой точно знаем, а наш логик наверно, догадывается, что сейчас на Колыме народу живет много больше, чем в сталинские времена. Но насколько больше? А?»
«Думаю, что раза в 3, а, пожалуй, и в 4» — ответил я.
«Так! — сказал Василий Иваныч, и, повернулся к шоферишке. — По последнему статистическому отчету (они ежедневно печатаются в „Магаданской правде“), сейчас на Колыме (вместе с Чукоткой) проживает около полумиллиона человек. Значит, в сталинские времена здесь проживало, самое большее, около 150 тыс. душ... Как тебе эта новость?»
«Здорово! — сказал шоферишка. — Никогда бы не подумал, что радиостанция такой солидной страны могла так паскудно врать...»
«Ну так знай, — назидательно сказал Василий Иваныч, — на этой радиостанции трудятся такие ушлые ребята, которые запросто делают из мухи слона. И начинают торговать слоновой костью. Берут недорого — только уши развесь шире...»

ЗА ЧТО И СКОЛЬКО

— Хороший рассказ. А главное к месту, — сказал Романов. И спросил меня:
— Ты, кажется, хотел рассказать что-то про знакомого тебе «врага народа»?
— Да не моего знакомого, а отца одного из моих знакомых пацанов посадили летом 38-го за антисоветские анекдоты. Дали ему 3 года. А отсидел только 2 — досрочно освободили. Но вместе с семьей выслали за 101 км, кажется, в Тихвин.
— Ты точно знаешь, что за анекдот дали 3 года? — спросил Романов. — А то у Солженицына другие сведения: за анекдот — 10 и более лет; за прогул или опоздание на работу — от 5 до 10 лет; за колоски, собранные на убранном колхозном поле, — 10 лет. Что ты на это скажешь?
— За анекдоты 3 года — это я знаю точно. А насчет наказаний за опоздания и прогулы — твой лауреат врет, как сивый мерин. Я сам имел две судимости по этому указу, о чем есть соответствующие записи в трудовой книжке...
— Ай да Пролетарий!.. Ай да шустряк!.. Не ожидал!.. — съязвил Семен Никифорович.
— Ну, ладно, ладно! — отозвался Романов. — Дай человеку исповедаться...
Пришлось исповедаться.
— Кончилась война. Жить стало полегче. И стал я получки отмечать выпивкой. А ведь у пацанов где выпивка, там и приключения. В общем, за два опоздания — 25 и 30 минут отделался выговорами. А когда опоздал на полтора часа, получил 3-15: с меня 3 месяца высчитывали по 15% заработка. Только рассчитался — снова попал. Теперь уже на 4-20. Ну а третий раз меня ожидало бы наказание 6-25. Но «миновала меня чаша сия». Понял, что работа — дело святое. Конечно, тогда мне казалось, что наказания чересчур строгие — ведь война уже кончилась. Но старшие товарищи утешили меня тем, что, дескать, у капиталистов дисциплина еще строже и наказания горше: чуть что — увольнение. И становись в очередь на бирже труда. А когда подойдет очередь снова получить работу — неизвестно... А случаи, когда человек получал тюремный срок за прогулы, мне неизвестны. Слыхал, что за «самовольный уход с производства» можно получить год-полтора тюрьмы. Но ни одного такого факта я не знаю.
Теперь о «колосках». Я слыхал, что за «кражу сельхозпродукции» с полей можно «получить срок», размер которого зависит от количества украденного. Но это говорится о полях неубранных. А собирать остатки картошки с убранных полей я сам ходил несколько раз. И уверен — арестовывать людей за сбор колосков с убранного колхозного поля — бред сивой кобылы. И если кто из вас встречал людей, посаженных за «колоски», пусть скажет.
— Я знаю 2 похожих случая, — сказал Назаров. — Это было в Воркуте в 1947 г. Два 17-летних пацана получили по 3 года каждый. Один попался с 15-ю кг молодой картошки, да дома обнаружили еще 90 кг. Второй — с 8-ю кг колосков, да дома оказалось еще 40 кг. И тот и другой промышляли, конечно же, на неубранных полях. А такая кража и в Африке кража. Сбор же остатков с убранных полей нигде в мире кражей не считался. И соврал тут Солженицын затем, чтобы лишний раз лягнуть Советскую власть...
— А может быть, у него было другое соображение, — вмешался Семен Никифорович, — ну как у того журналиста, который, узнав, что собака укусила человека, написал репортаж о том, как человек покусал собаку...

ОТ БЕЛОМОРА И ДАЛЬШЕ

— Ну хватит, хватит, — прервал общий смех Романов. И добавил ворчливо: — Совсем задолбали бедного лауреата... — Потом, посмотрев на Семена Никифоровича, заговорил:
— Ты давеча пропажу 40-а тыс. зеков за одну зиму назвал рекордом. А это не так. Настоящий рекорд, по Солженицыну, был на строительстве Беломорканала. Слушай: «Говорят, что в первую зиму, с 31-го на 32-й год 100 тыс. и вымерло — столько, сколько постоянно было на канале. Отчего же не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность в 1% в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре 100 тыс. могло вымереть за 3 месяца с небольшим. А тут и другая зима, да между ними же. Без натяжки можно предположить, что и 300 тыс. вымерло». Услышанное так всех удивило, что мы растерянно молчали...
— Меня вот что удивляет — снова заговорил Романов. — Все мы знаем, что на Колыму зеков привозили только раз в году — в навигацию. Знаем, что здесь «9 месяцев зима — остальное лето». Значит, по раскладке Солженицына, все местные лагеря каждую военную зиму должны были троекратно вымирать. А что мы видим на деле? В собаку кинь, а попадешь в бывшего зека, всю войну мотавшего срок здесь, на Колыме. Семен Никифорович, откуда такая живучесть? Назло Солженицыну?
— Не ерничай, не тот случай — хмуро оборвал Романова Семен Никифорович. Потом, покачав головой, заговорил, — 300 тыс. мертвых душ на Беломоре?! Это такой подлый свист, что и опровергать не хочется... Я, правда, там не был — срок получил в 1937 г. Но ведь и этот свистун там не был! От кого же он слыхал эту парашу насчет 300 тыс.? Я о Беломоре слыхал от блатарей-рецидивистов. Таких, которые на волю выходят только затем, чтобы немного покуролесить и снова сесть. И для которых любая власть плоха. Так вот, о Беломоре они все говорил, что жизнь там была — сплошная лафа! Ведь Советская власть именно там впервые испробовала «перековку», т.е. перевоспитание уголовников методом особого вознаграждения за честный труд. Там впервые ввели дополнительное и более качественное питание за перевыполнение нормы выработки. А главное, ввели «зачеты» — за один день хорошей работы засчитывались 2, а то и 3 дня срока заключения. Конечно, блатари тут же научились добывать туфтовые проценты выработки и досрочно освобождались. О голоде и речи не было. От чего же могли умирать люди? От болезней? Так на эту стройку больных и инвалидов не привозили. Это говорили все. В общем, Солженицын свои 300 тыс. мертвых душ из пальца высосал. Больше им неоткуда взяться, ибо такую муру никто рассказать ему не мог. Все.
В разговор вступил Назаров:
— Все знают, что на Беломоре побывало несколько комиссий писателей и журналистов, среди которых были и иностранцы. И никто из них даже не заикнулся о такой высокой смертности. Как это объясняет Солженицын?
— Очень просто, — ответил Романов, — большевики их всех или запугали или купили...
Все засмеялись... Отсмеявшись, Романов вопросительно посмотрел на меня. И вот что я рассказал.
Как только я услыхал о смертности в 1% в сутки, мне подумалось: а как с этим было в блокадном Ленинграде? Оказалось: примерно в 5 раз меньше 1%. Вот смотрите. По разным оценкам, в блокаде оказалось, от 2,5 до 2,8 млн. человек. А самый смертельно голодный паек ленинградцы получали примерно 100 дней — такое вот совпадение. За это время при смертности 1% в сутки умерли бы все жители города. Но известно, что от голода умерло 900 с лишним тыс. человек. Из них за смертельные 100 дней погибло 450-500 тыс. человек. Если разделить общее число блокадников на число погибших за 100 дней, получим цифру 5. Т.е. в эти страшные 100 дней смертность в Ленинграде была в 5 раз меньше 1%. Спрашивается: откуда в лагерях военного времени могла взяться смертность в 1% в сутки, если (как вы все хорошо знаете) даже штрафной лагерный паек был в 4 или 5 раз калорийней блокадного пайка? И ведь штрафной паек давался в наказание на короткое время. А рабочий паек зеков в войну был не меньше пайка вольных рабочих. И понятно почему. Во время войны в стране была острая нехватка рабочих рук. И морить голодом зеков было бы просто дуростью со стороны властей...
— Тут я посмотрел на Романова и добавил: "Это к твоему глумливому вопросу о том, почему выжили колымские зеки...
Семен Никифорович встал, обошел стол, обеими руками потряс мою руку, шутливо поклонился и с чувством произнес:
— Очень признателен, молодой человек!.. — Потом, обращаясь ко всем, сказал, — Кончаем эту бодягу. Пошли в кино — там начинается повторный показ фильмов о Штирлице.
— В кино успеем, — сказал Романов, посмотрев на часы. — Напоследок хочу знать ваше мнение о разногласии в отношении к лагерным больницам, которое возникло между Солженицыным и Шаламовым — тоже «лагерным писателем». Солженицын считает, что лагерная санчасть создана для того, чтобы способствовать истреблению зеков. И ругает Шаламова за то что: «...он поддерживает, если не создает легенду о благотворительной санчасти...»
Вам слово, Семен Никифорович.
— Шаламов тянул срок здесь. Я, правда, сам с ним не встречался. Но от многих слыхал, что в отличие от Солженицына ему и тачку приходилось катать. Ну а после тачки побывать несколько дней в санчасти — действительно благо. Да еще, говорят, ему повезло попасть на курсы фельдшеров, окончить их и самому стать работником больницы. Значит, дело он знает досконально — и как зек, и как работник санчасти. Поэтому я Шаламова понимаю. А Солженицына понять не могу. Говорят, что он большую часть срока проработал библиотекарем. Понятно, что в санчасть он не рвался. И все же именно в лагерной санчасти у него вовремя обнаружили раковую опухоль и вовремя ее вырезали, т.е., спасли ему жизнь... Не знаю, может это и параша... Но если бы довелось его встретить, я бы спросил: правда ли это? И если бы это подтвердилось, то, глянув ему в глаза, я сказал бы: «Хмырь ты болотный! Тебя в лагерной больнице не „истребляли“, а жизнь твою спасали... Сука ты позорная!!! Больше мне нечего сказать...»

МОРДУ НАДО БИТЬ!

В разговор вступил Назаров:
— Теперь я окончательно понял, почему Солженицын так много и так бессовестно врет: «Архипелаг ГУЛАГ» написан не для того, чтобы сказать правду о лагерной жизни, а для того, чтобы внушить читателю отвращение к Советской власти. Вот и здесь то же самое. Если что-то сказать о недостатках лагерной санчасти, то это малоинтересно — недостатки всегда найдутся и в гражданской больнице. А вот если сказать: лагерная санчасть предназначена способствовать истреблению зеков — это уже занятно. Примерно так же занятно, как рассказ о собаке, покусанной человеком. А главное — еще один «факт» бесчеловечности Советской власти... И давай, Миша, закругляйся — надоело в этом вранье ковыряться.
— Ну ладно, заканчиваем. Но нужна резолюция, — сказал Романов. И, придав голосу официальный оттенок, произнес: — Прошу каждого высказать свое отношение к этой книге и ее автору. Только кратко. По старшинству — вам слово, Семен Никифорович.
— По-моему, за эту книгу надо было не международную премию давать, а принародно морду набить.
— Очень вразумительно, — оценил Романов и вопросительно посмотрел на Назарова.
— Ясно, что книга пропагандистская, заказная. А премия — приманка для читателей. Премия поможет надежнее запудрить мозги читателям-верхоглядам, читателям-легковерам, — сказал Назаров.
— Не очень коротко, зато обстоятельно — заметил Романов и вопросительно посмотрел на меня.
— Если эта книга и не рекордная по лживости, то автор уж точно чемпион по количеству полученных сребреников, — сказал я.
— Верно! — сказал Романов. — Он, пожалуй, самый богатый антисоветчик... Вот теперь я знаю, что писать любимому племяннику. Всем спасибо за помощь! Теперь пошли в кино смотреть Штирлица.
На следующий день, рано утром, я поспешил на первый автобус, чтобы успеть на самолет, вылетающий рейсом Магадан-Певек.