Альмедерия написал(а):А другими словами, такой же человек как и ты.
Впервые о Бабаджи написал в своей книге Автобиография йога Парамахамса Йогонанда:
Тело бессмертного гуру не несет никаких признаков возраста; он выглядит не старше двадцатипятилетнего юноши. Светлокожий, среднего роста, с красивым и сильным телом, Бабаджи излучает заметное свечение. Глаза его темные, спокойные и нежные; волосы длинные, блестящие, цвета бронзы. Странным является большое внешнее сходство Бабаджи с его учеником Лахири Махасая. Сходство это столь поразительно, что Лахири Махасая в последние годы жизни можно было принять за отца юно выглядевшего Бабаджи.
Свами Кебалананда, святой репетитор по санскриту, провел некоторое время с Бабаджи3 в Гималмях.
"Несравненный учитель передвигается со своей группой в горах с места на место, - рассказывал мне Кебалананда, - в его маленькой группе есть двое высокоразвитых учеников американцев. После того как Бабаджи пробыл в одном месте некоторое время, он говорит: "Дера данда утхао" - Снимем-ка наш лагерь и поднимем посох". (Он носит символический данда.) Эти его слова являются сигналом для мгновенного передвижения всей группы на другое место. Он не всегда пользуется этим методом астрального путешествия, а иногда ходит пешком с пика на пик.
Бабаджи можно увидеть или узнать лишь тогда, когда он того пожелает. Известно, что разным поклонникам он являлся во многих слегка различающихся формах - иногда без бороды и усов, а иногда с ними. Поскольку его не подверженному разложению телу не требуется никакой пищи, учитель ест редко. Из вежливости к посещающим его ученикам он изредка употребляет фрукты или рис, сваренный в молоке, и очищенное масло.
Мне известны два удивительных случая из жизни Бабаджи, - продолжал Кебалананда. - Однажды ночью ученики его сидели вокруг огромного костра, пылавшего для проведения одной священной ведической церемонии. Вдруг учитель выхватил из костра пылающий чурбан и слегка ударил им по голому плечу одного чела, сидевшего близко к огню.
- Как жестоко, учитель! - выразил свой протест присутствовавший там Лахири Махасая.
- Ты предпочел бы видеть его превратившимся у тебя на глазах в пепел в соответствии с его прошлой кармой? - с этими словами Бабаджи положил свою целящую руку на изуродованное плечо чела: - Этой ночью я спас тебя от мучительной смерти. Закон кармы удовлетворен твоим незначительным страданием от огня.
В другом случае группу Бабаджи потревожило появление незнакомца, который с удивительной ловкостью взобрался на почти неприступный выступ близ лагеря учителя.
- Господин, должно быть, вы и есть великий Бабаджи. - Лицо человека было озарено невыразимым почтением. - Несколько месяцев непрестанно разыскивал я вас средь этих грозных скал. Умоляю вас принять меня в ученики.
Великий гуру не отвечал, тогда человек указал на глубокую расселину у своих ног.
- Если вы мне откажете, я прыгну с этой горы. Если я не обрету вашего руководства к божественному, дальнейшая жизнь не имеет для меня цели.
- Так прыгай, - сказал Бабаджи бесстрастно. - Я не могу принять тебя в твоем теперешнем состоянии развития.
Человек тут же бросился с крутого обрыва. Бабаджи приказал пораженным ученикам принести его. Когда они вернулись с искалеченным телом, учитель возложил свою божественную руку на мертвеца. И вот он открыл глаза и скромно простерся перед всемогущим учителем.
- Теперь ты готов для ученичества, - Бабаджи с сияющей улыбкой нежно смотрел на воскресшего человека. - Ты смело прошел трудное испытание4. Смерть более не коснется тебя, теперь ты один из нас. Затем он произнес обычные слова отбытия: "Дера данда утхао", - и вся группа исчезла с горы".
Аватар живет в вездесущем духе, для него не существует понятий обратно квадрату расстояния. Следовательно, лишь одна причина может побуждать Бабаджи сохранять из века в век физическую форму - желание показать людям конкретный пример человеческих способностей. Не удостойся человек увидеть хоть мельком божество во плоти, он остался бы угнетенным тяжким заблуждением майи, будто он не в состоянии превозмочь свою бренность.
Иисус с самого начала знал последовательность Своей жизни. Он проходил через все события не ради Себя и не вследствие кармического принуждения, но исключительно ради духовного подъема мыслящих человеческих существ. Четыре евангелиста - Матфей, Марк, Лука и Иоанн - записали невыразимую драму на благо будущих поколений.
Для Бабаджи также не существовало относительности прошлого, настоящего, будущего. С самого начала ему известны были все этапы его жизни. Приспосабливаясь к ограниченному пониманию людей, он разыграл многие акты своей божественной жизни в присутствии одного или более свидетелей. Так, один ученик Лахири Махасая присутствовал, когда Бабаджи решил, что для него настало время заявить о возможности телесного бессмертия. Он высказал эту перспективу Раму Гопалу Музумдару, чтобы это могло в конце концов стать известным и вдохновить другие ищущие сердца. Великие говорят свои слова и принимают участие в кажущемся естественном ходе событий исключительно на благо человеку, как и сказал Христос: "Отче!.. Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал сие для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня"5.
Во время моего посещения Рама Гопала - "неспящего святого" - в Ранбаджпуре6 он рассказал чудесную историю о своей первой встрече с Бабаджи.
"Иногда я покидал свою уединенную пещеру, чтобы посидеть у ног Лахири Махасая, жившего в Бенаресе. Однажды в полночь, когда я медитировал с ним и группой его учеников, учитель обратился ко мне с неожиданной просьбой:
Рам Гопал, скорее отправляйся к месту омовения - Дасасамедхскому гхату.
Я скоро добрался до этого укромного местечка. Была ясная лунная ночь, мерцали звезды. Просидев некоторое время в терпеливом молчании, я обратил внимание на огромную каменную плиту лежавшую у моих ног. Она мало-помалу поднималась, открывая подземную пещеру. Камень каким-то непонятным образом оставался в равновесии, а из пещеры высоко в воздух вознеслась изящно одетая молодая и исключительно привлекательная женщина. Окруженная мягким сиянием, она медленно опустилась передо мной, оставаясь неподвижной, погруженная во внутреннее состояние экстаза. Наконец она пошевелилась и мягко сказала:
- Я Матаджи7 - сестра Бабаджи. Я попросила его, а также Лахири Махасая прийти этой ночью сюда, чтобы обсудить вопрос большой важности.
Неясный свет быстро промелькнул над Гангом, странное свечение отразилось в темных водах. Он приближался все ближе и ближе до тех пор, пока с ослепительной вспышкой не оказался рядом с Матаджи и мгновенно сгустился в человеческую фигуру Лахири Махасая. Он скромно склонился у ног святой женщины. Не успел я оправиться от удивления, как был вновь поражен, увидев кружащуюся массу таинственного света, движущуюся по небу. Быстро спустившись, водоворот пламени приблизился к нашей группе и материализовался в тело прелестного юноши, который, как я сразу понял, и был Бабаджи. Он выглядел, как Лахири Махасая, отличались же они в основном тем, что Бабаджи казался много моложе, у него были длинные волосы и не было усов.
Лахири Махасая, Матаджи и я преклонили колена у святых стоп гуру. Когда я коснулся его божественной плоти, неземное ощущение блаженного восторга затрепетало во всех фибрах моего существа.
- Благословенная сестра, - сказал Бабаджи, - я намерен сбросить свою форму и погрузиться в Поток Бесконечного.
- Я уже уловила твое намерение, любимый учитель, и хотела обсудить его с тобой этой ночью. Зачем тебе оставлять тело? - Чудесная женщина испытующе посмотрела на него.
- Какая разница, надену ли я зримую или незримую волну на океан моего духа?
- Бессмертный гуру, - с необычайным остроумием ответствовала Матаджи, - если в этом нет никакой разницы, тогда не оставляй никогда, пожалуйста, своего тела8.
- Да будет так, как ты сказала, - торжественно проговорил Бабаджи. - Я никогда не оставлю свое физическое тело. Его всегда смогут увидеть хотя бы немногие люди на этой земле. Господь высказал свое желание твоими устами.
Поскольку я с благоговейным трепетом внимал беседе между этими возвышенными существами, великий гуру милостиво обратился ко мне.
- Не бойся, Рам Гопал, - сказал он, - ты благословен быть свидетелем этого бессмертного обещания.
Когда ясный, мелодичный голос Бабаджи отзвучал, его тело и тело Лахири Махасая медленно вознеслись и двинулись обратно через Ганг. Ореол ослепительного света обрамлял их тела, исчезнувшие в ночном небе. Матаджи уплыла к пещере и опустилась в нее, каменная плита сама собой, как на незримых рычагах, закрылась.
Безмерно воодушевленный, я направился в дом Лахири Махасая. Когда на заре я склонился пред ним, гуру понимающе улыбнулся.
- Я счастлив за тебя, Рам гопал, - сказал он. - Желание встретиться с Бабаджи и Матаджи, которое ты часто мне высказывал, наконец нашло свое осуществление.
Мои соученики сообщили, что Лахири Махасая не двигался со своего места со вчерашнего вечера.