Например, поскольку тебя учили никогда не гневаться, ты считаешь человека, который никогда не гневается, очень любящим. Ты неправ. Человек, который никогда не гневается, любить не способен. Гнев и любовь идут рука об руку. Время от времени гнев — если он по-настоящему любит — испытывает каждый человек. Но этот гнев прекрасен — он рожден любовью! Это гнев, который не вызывает обиды. Ты даже ощущаешь благодарность по отношению к человеку, который испытывает гнев. Приходилось тебе когда-нибудь переживать нечто подобное? Если ты любишь кого-то, что-то сделал и этот человек гневается — гневается по-настоящему, — ты благодарен ему за это, ведь он любит тебя так сильно, что может позволить себе гнев. Почему иначе он бы это делал? Если ты не хочешь «дарить» другому человеку энергию своего гнева, оставайся вежливым. Если не хочешь ничего отдавать или рисковать, улыбайся.
Сможешь ли ты сохранять спокойствие и не разозлиться, если твой ребенок собирается прыгнуть в пропасть? Сможешь ты не вскипеть и не закричать — и продолжать улыбаться? Это невозможно!
*
Помни: человек, не знающий, что такое гнев, любить не способен. Не бывает роз без шипов. Если ты не можешь горячо гневаться, ты не можешь горячо любить — ты остаешься холоден. Ты боишься любви.
Однажды ко мне пришел человек, который сказал, что, занимаясь любовью, он не может ощутить оргазм. Здоровый молодой человек! Самое большее— он испытывал локальный оргазм. Локальный оргазм, однако, не столь важен. Если оргазм тотальный, если энергией пульсируют все фибры твоего существа, ты на мгновение становишься частью целого. Ты забываешь о себе. Ты больше не эго. Ты растворился. У тебя больше нет ограничений.
Я спросил его: «А как у тебя обстоят дела с гневом?» Он был удивлен: «Почему ты меня об этом спрашиваешь? Единственная моя проблема — то, что я не могу глубоко любить». Я возразил: «Забудь о любви. Вначале мы должны разобраться с гневом. То, что ты не можешь глубоко любить, означает, что ты не можешь по-настоящему гневаться». Все обстояло именно так. Он воспитывался в очень религиозной семье. Подавлять или контролировать свой гнев его учили с раннего детства. Он настолько в этом преуспел, что уже даже этого не замечает. Он делал это подсознательно. Он был очень сдержан. Его все уважали — он во всем добивался успеха. Но это не касалось его личной жизни. Он не умел любить.
Я сказал ему: «Начни с гнева. Когда ты подходишь к тому, чтобы достичь состояния пика (оргазма), ты не можешь себе это позволить. Ты боишься, что в таком случае может выйти наружу и подавленный гнев».
И он сказал мне: «Что ты такое говоришь? Я всегда мечтал убить свою женщину. Я мечтал задушить ее, убить ее, занимаясь с ней любовью. Я боюсь, что, если я утрачу над собой контроль, я не смогу удержаться от искушения».
Гнев, который он так долго в себе подавлял, обрел огромную силу. Он слишком боялся потерять над собой контроль. Как он мог любить? Это невозможно. Если ты не любишь — ты не живешь.
Общество, цивилизация, где царствуют механизмы подавления, потерпели неудачу. Ты этого еще не понимаешь.(ОШО)